Источник изображения: gazeta.ru
Начальник ГУ международного сотрудничества об особенностях военной дипломатии
Международное направление работы Минобороны РФ все больше становится отдельным видом деятельности военного ведомства. В условиях попытки коллективного Запада изолировать Россию, тем не менее, Москве удается заключать соглашения в военной и военно-технической сфере. Как Минобороны действует в условиях дипломатического давления на Россию, «Газете.Ru» рассказал начальник Главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны РФ генерал-лейтенант Александр Кшимовский.
— Как вы можете оценить происходящие изменения в подходах Минобороны России к решению задач международного военного сотрудничества? Что, по вашему мнению, является наиболее характерным для работы ГУ МВС сегодня?
— За последние годы существенно расширен круг задач, которые руководство Минобороны России ставит перед военными дипломатами. На момент создания предшественника ГУ МВС — 10-го Главного управления Генштаба СССР — основной задачей было обеспечить оказание военно-технической помощи союзникам и партнерам Советского Союза.
В 2021 году Главное управление международного военного сотрудничества будет отмечать 70-летний юбилей.
Сегодня Главное управление решает задачи развития военных контактов с армиями иностранных государств, поддержания и совершенствования договорно-правовой базы в сфере безопасности и контроля над вооружениями, обеспечения военно-технического сотрудничества и военной деятельности за рубежом.
Без преувеличения можно сказать, что сегодня международная деятельность в Минобороны России становится отдельным видом специального обеспечения, осуществляемого в интересах всех органов военного управления, различных видов и родов войск. ГУ МВС обеспечивает условия повышения обороноспособности страны за столом переговоров, в том числе увеличивая число друзей и партнеров, снижая напряженность и усиливая авторитет российских Вооруженных Сил за рубежом.
— Сегодня эффективность работы различных организаций принято оценивать какими-либо количественными показателями. Если ли такие нормативы в военном сотрудничестве?
— Международное военное сотрудничество в отличие от других сфер деятельности сложно отразить в часах налета, пройденных километрах пути или расходе боеприпасов на учениях.
Вместе с тем косвенным показателем нашей работы может служить постоянно растущее число стран, с которыми у нас имеются соглашения о военном и военно-техническом сотрудничестве. Сегодня число таких соглашений превысило сотню.
Каждое такое соглашение — это штучный товар, индивидуальная работа с коллегами, учет различных факторов и потребностей партнеров. Только за последний год заключено четыре новых соглашения.
Еще один показатель — выполнение Плана международного военного сотрудничества на год. Сегодня, несмотря на все трудности военно-политической обстановки в мире, он реализован более чем на 70%. Это один из наиболее высоких результатов за последние 10 лет. При этом количество мероприятий с каждым годом растет.
— Несколько слов о сирийском опыте. В выступлениях министра обороны, начальника Генштаба красной нитью проходит идея о неоценимом практическом опыте, получаемом различными органами военного управления в Сирии. Насколько сирийский опыт востребован в деятельности ГУ МВС?
— Министром обороны Российской Федерации генералом армии Сергеем Шойгу еще в начале сирийской кампании была поставлена задача сформировать в составе российской группировки на авиабазе Хмеймим Центр по примирению враждующих сторон конфликта. В задачи этой структуры входит большое число гуманитарных задач, а также содействие деэскалации обстановки, возвращение беженцев и т.д. Через работу в Центре и других направлениях на текущий момент прошло 65% офицеров Главка. Все они имеют опыт работы в боевой обстановке, овладели специфическими навыками работы в зоне конфликта. Это очень ценный ресурс, который в дальнейшем будет использован на других направлениях.
— Эксперты-политологи и СМИ говорят, что в отношении России проводится политика изоляции. Как на этом фоне объясняется такое количество соглашений о военно-техническом сотрудничестве?
— Сразу отвечу на ваш вопрос об изоляции: все попытки повлиять на развитие военных контактов между Минобороны России и военными ведомствами других государств потерпели крах.
Международный авторитет руководства Минобороны России, результаты преобразований военной организации, а также открытость и готовность делиться накопленным опытом делают Минобороны России объектом пристального внимания во всем мире.
Решение Запада заморозить контакты с нашей страной позволило нам уделять больше внимания работе с коллегами в Азии, Африке и Латинской Америке, восстановить позиции, которые ранее в этих регионах занимал Советский Союз.
В данных вопросах мы опираемся на поддержку курирующего международную деятельность замминистра обороны России генерал-полковника Александра Фомина, который имеет огромный опыт работы в Африканском регионе.
— А действительно ли контакты с Западом сегодня свернуты в полном объеме?
— Конечно, нет. Жизнь есть жизнь. Партнеры понимают, что отсутствие контактов — это путь к росту недоверия, повышению вероятности инцидентов и неверного толкования действий сторон. Поэтому взаимодействие продолжается, хотя и с несколько измененной повесткой дня.
В качестве примера хотел бы привести соглашение, достигнутое с США в 2015 году о предотвращении инцидентов при действии авиации в Сирии. До настоящего времени все договоренности строго выполняются и обеспечили бесконфликтное выполнение задач по борьбе с террористами. Намерены использовать этот опыт и при решении иных задач.
Еще один пример — переговоры между министрами обороны, начальниками генеральных штабов, заместителями министров обороны, отвечающими за международную деятельность. Число таких контактов с представителями различных государств составляет десятки в год.
— Правильно ли я понял, что основное направление международного военного сотрудничества — это восточное направление?
— В определенном смысле это так. Посудите сами. На востоке, в Центральной Азии, в основном, расположены наши союзники по ОДКБ, с которыми мы совместно решаем задачи противодействия террористической угрозе, исходящей из этого региона. Здесь же находятся наши стратегические партнеры по ШОС.
В Азиатско-Тихоокеанском регионе сформированы ключевые международные площадки, деятельность которых носит глобальный характер. В первую очередь, это страны АСЕАН, взаимодействие с которыми по военной линии проводится в формате механизмов «СМОА плюс».
Двустороннее сотрудничество, которое мы ценим наиболее высоко, также осуществляется с нашими традиционными партнерами в регионе — Китаем, Индией, Вьетнамом, Мьянмой.
— Могли бы вы поделиться вашими подходами к подбору кадров и их подготовке для работы по линии международного военного сотрудничества?
— Подбор кадров для работы в ГУ МВС — непростая задача. Сложность состоит в том, что военные дипломаты должны обладать широкими знаниями в разных сферах. С одной стороны, это гуманитарная подготовка, знание языков, теория и практика ведения переговоров. Таких специалистов готовят для МИД России. С другой, офицеры-переговорщики должны быть специалистами по широкому спектру военно-технических вопросов, знать вооружение и особенности его использования как в Вооруженных Силах России, так и в армиях иностранных государств. Поэтому мы стремимся соблюдать баланс, так сказать, между «физиками и лириками». А главное — обеспечивать их дополнительную профессиональную подготовку как в высших военных учебных заведениях, так и в учебных заведениях и курсах для дипломатических работников.
Большое внимание уделяем преемственности и наставничеству. Полагаю, что это важный элемент профессиональной подготовки. Поэтому мы стремимся обеспечить баланс молодых специалистов и опытных. Хотя средний возраст офицера ГУ МВС не превышает 40 лет.
Отдел «Армия»
