Банк России в ноябрьском бюллетене «О чем говорят тренды» представил развернутое объяснение причин, предположительно в силу которых совет директоров ЦБ в начале декабря понизил ключевую ставку на 0,25%.
Одновременно материалы ЦБ позволяют составить представление о том, как его экономисты видят экономическую картину первого полугодия 2020 года. Банк России ожидает постепенного выхода на темпы роста ВВП в 1,5-2%: совсем не похоже на экономический бум, но лучше, чем в 2019 году.
Протоколы заседания совета директоров (minutes) Банк России по крайней мере пока не публикует. Тем не менее ЦБ никогда не скрывал, что в основном на них обсуждаются материалы его департаментов, которые становятся основой бюллетеней ЦБ — последний из них (данные и логика которого явно обсуждалась в начале декабря) опубликован регулятором.
Экономисты ЦБ обсуждают де-факто в едином ключе несколько основных экономических трендов осени 2019 года — на первый взгляд, разнонаправленных. Это и существенное замедление инфляции, и рост к концу года ряда агрегированных показателей в промышленности и в экономике в целом, и рост отдельных компонентов внутреннего спроса при стагнации его в целом, и рост реальных располагаемых доходов, и, наконец, сильно ухудшающиеся с октября показатели опережающих индексов. Упрощенно — экономисты Банка России в работе ищут ответ на вопрос, в какой степени за текущие низкие темпы экономического роста отвечает фундаментальная слабость внутреннего спроса в 2019 году (в основном обеспеченная изменениями в бюджетной системе, долгой подготовкой нацпроектов и, видимо, депрессией в секторе малого и среднего бизнеса), а в какой — временные и конъюнктурные факторы. Более практический вопрос звучит так: чего ждать от начала 2020 года в экономике — продолжения стагнации или некоторого повышения темпов роста ВВП и промпроизводства.
Напомним, Банк России в пересмотренном в декабре макропрогнозе настаивает на том, что рост ВВП в 2020 году будет находиться в диапазоне 1,5-2%, то есть выше, чем в 2019-м, в котором самые оптимистичные прогнозы предполагают темпы в 1,3-1,4%. Аналитики ЦБ утверждают: с большей вероятностью в первом полугодии ожидается «постепенное ускорение роста ВВП до темпов, соответствующих потенциалу». Это отчасти противоречит ожиданиям Минэкономики, заявлявшего о «высокой вероятности сохранения слабой динамики в промышленности в первые месяцы 2020 года», а также обращающего внимание на слабые ноябрьские результаты в промышленности («минимальный за последние два года уровень»), и осеннему снижению активности в обработке.
В логике же ЦБ во втором полугодии 2019 года рост ВВП был ниже потенциала, и он постепенно восстанавливается — вслед за госрасходами.
Нестандартно низкая инфляция в этот период — результат многих факторов, отчасти разовых. В отдельных моментах инфляция не выглядит снижающейся вне предположений ЦБ, в целом ее динамика с августа лишь немного ниже уровней, соответствующих «четырехпроцентной» траектории, вычисляемой из показателей инфляции 2019 года. Рост реальных располагаемых доходов, вызванный в том числе низкими значениями индекса потребцен, начался в 2019 году относительно поздно (он стал заметен в октябре—ноябре), предположительно некоторое ускорение инфляции в нерегулируемых услугах с осени это отражает. Наконец, низкая продовольственная инфляция 2019 года — следствие не только хорошего урожая, но и конкуренции на рынке агропродукции, именно в этом году насытившей рынок предложением, в будущем конкуренция наиболее эффективных производителей может приводить к вытеснению с рынка убыточных и возможному росту цен. Отметим, сверхнизкие показатели инфляции по непродовольственным товарам уже обсуждались в декабре аналитиками «ВТБ Капитала» — они довольно убедительно показывают, что особенности российских методик расчета цен на непродовольственные товары могут существенно занижать эти цифры,— а последний комментарий «ВТБ Капитала» ставит вопрос о том, что этот же эффект могут теоретически вносить в цифры инфляции и цены на автомобили.
Декомпозиция агрегированных оценок промышленного роста ЦБ по октябрю (ноябрьские цифры, отметим, хуже) позволяет говорить о росте базовых отраслей, кроме транспорта,— в них в октябре достигнута «наилучшая динамика с октября 2018 года». По ноябрю ЦБ анализирует только опережающие индикаторы — в первую очередь индекс PMI (ухудшился в обработке, улучшился в сфере услуг). Плохие настроения в обработке ЦБ, как ранее ЦМАКП, относит скорее к «пессимизму компаний-экспортеров» и отмечает, что оценки компаний в РФ в 2019 году редко совпадали с фактическими показателями выпуска. В свою очередь, ЦМАКП, комментируя слабость индексов PMI, которые часто находятся в противофазе с выпуском, делает даже более широкое обобщение: «Скорее всего, в основе таких оценок лежит сочетание самого "привыкания" к условиям кризиса и разочарования в излишне стабилизационной, не дающей пока значимого эффекта для экономического роста политике государства».
Отметим, в ЦМАКП, как и в ЦБ, ожидают относительно благополучного следующего полугодия с выходом промышленности из стагнации на «неожиданно низкие темпы» роста.
«Сложилось прочное недоверие субъектов экономики к росту»,— замечают аналитики: идея ЦБ заключается в том, что в следующем полугодии эти настроения не помешают росту немного ускориться. Технически же многое будет зависеть от конъюнктуры — из данных и Банка России, и ЦМАКП, и Минэкономики вполне следует, что осеннее ощущение депрессии в экономике может быть отнесено к трем большим факторам: стагнации в нефтедобыче и металлургии (связанной с договоренностями ОПЕК+ и конъюнктурой), прекращению ЦБ бума в сфере кредитования физлиц и ожиданиям скорее внешнего, чем внутреннего финансового кризиса (последнее сильно вмешивается во внутриэкономические ожидания). При этом перспективы более долгосрочного роста, отметим, менее определенны и сильнее зависят от по-прежнему низкой инвестактивности.
